В огромном поле у самой кромки леса со вчерашнего дня пировало воронье. Птицы, лениво прохаживаясь между изрубленными телами, выклевывали их глаза. Шакалы-падальщики устроили застолье по краям, терзая острыми зубами убитых солдат.
А еще вчера на этом поле столкнулись две великие армии…
Лесной король, не пожелавший покориться, стать частью варварской империи, привел свой непокорный народ на последнюю битву. Исход этого сражения был им заранее известен, но на Большом совете, где присутствовали все, от мала до велика, его народ принял свое решение. Погибнуть, но не стать рабами страны с дикими нравами.
Черная как смоль ворона приземлилась на тело убитого паренька и вальяжно направилась к лицу. Окровавленная рука дернулась, отпугивая пернатую товарку. Мгновение спустя хрупкая фигура молодого воина уже стояла на ногах. Пошатываясь, робко переставляя ноги между мертвецами, он побрел к видневшемуся неподалеку лесу.
– Надевай, – слышала принцесса голос отца, – Раз уж ты отказалась уехать, имей честь умереть достойно, а не ждать пока тебя поимеют, как последнюю шлюху, всем вражеским войском!
Двадцатилетняя Эсми покорно стащила свое прекрасное изумрудное платье, расшитое золотом, чтобы уже через пять минут предстать перед отцом, как едва поступивший на службу солдат.
– Неплохо, – одобрительно кивнул король, – только вот твои волосы...
– Н-нет! – прошептала принцесса и попятилась.
– У тебя нет выбора! – отец девушки достал короткий кинжал и подошел к ней. – Ты же знаешь, это не больно.
Одним легким движением он отрезал толстую туго заплетенную косу длиной почти до пят.
Принцесса невольно закрыла лицо руками. В глазах стояли слезы.
– А теперь иди и помолись Лесному Богу. Пусть он пошлет нам всем быструю смерть, – прошептал он, целуя ее в макушку.
– Кар! – с сырой земли взлетела очередная недовольная падальщица, возвращая принцессу к реальности.
– Пошли вон! Гадины! – Девушка уже не могла сдержать слезы, и они просто градом катились по щекам и падали на окрашенную кровью ее народа землю. Она не различала ни дороги, ни времени, медленно шла, сама не зная куда, потому что право вернуться есть только у того, кто защитил свой дом. А они не смогли.
Перед глазами стояло лицо отца с алой струйкой по виску, в который вошла вражеская стрела. Грубо обрезанные волосы выбились из-под кольчужного капюшона и, поднимаемые ветром, метались в разные стороны, то попадая в рот, то прилипая к мокрым щекам.
За спиной послышался гулкий топот копыт. Эсми обернулась. Пятеро всадников стремительно приближались. Ноги подкосились, и она просто рухнула лицом вниз, чтобы они не смогли рассмотреть девичьи черты. Трава забилась в рот, пересохшие губы противно заныли, а раненое плечо отдало такой резкой болью, что девушка потеряла сознание.
