Яна вела аэролет на предельно малой высоте, лавируя между скальными выступами. Единственная турбина надрывалась, пытаясь удержать в воздухе машину с шестью пассажирами и двумя вакуумными бомбами – это было как заставить дворнягу тащить упряжку для ездовых собак.
– Держитесь крепче! – крикнула капитан, закладывая такой вираж, что мой желудок чуть не решил эмигрировать через горло. – Посадка будет нестандартной!
Нестандартной – это еще мягко сказано. Аэролет шел почти боком, компенсируя отсутствие правой турбины безумными маневрами, которые противоречили всем законам физики и здравого смысла. Внизу мелькали острые камни, готовые превратить наше днище в решето при малейшей ошибке пилота.
Я активировал тактический сканер на панели второго пилота. Экран ожил, показывая тепловые сигнатуры внутри пещерного комплекса – россыпь мелких точек вокруг одного огромного пульсирующего пятна.
– Мамаша здесь, – подтвердил я, настраивая разрешение. – Переместилась из глубины ближе к входу, как вы и предсказывали. Двести, может, двести пятьдесят метров от поверхности.
– Отлично! – Яна начала снижение, борясь с турбулентностью от скальных стен. – Сделаем заход на бомбометание, сбросим этих красоток прямо в…
Слова застряли у нее в горле. Мы все увидели проблему одновременно, и она была размером с саму гору.
Вход в пещеру, который два дня назад представлял собой аккуратный портал в скале, теперь выглядел как последствия неудачного эксперимента по перестройке ландшафта. Вчерашняя бомбардировка превратила вход в хаотичное нагромождение обломков – оплавленные валуны и обрушенные своды. Завал был плотным, монолитным, непробиваемым.
– Твою ж мать… – выдохнула Яна, переводя аэролет в режим зависания.
Машина покачивалась в воздухе как пьяница на канате. Приборы истерично мигали красным – температура турбины критическая, топливо на последнем издыхании, гидравлика скрипит как дверь в фильме ужасов.
– Может, все-таки пробьем завал? – без особой надежды уточнил Толик.
– Бесполезно, – Яна покачала головой, и я услышал в ее голосе то самое разочарование, которое бывает, когда последняя карта в колоде оказывается шестеркой, а тебе нужен туз. – Вакуумные бомбы работают в замкнутом пространстве – выжигают кислород, создают чудовищный перепад давления. На открытом воздухе против завала… Максимум разбросаем камни, может, обрушим еще пару сводов. До матки точно не достанет – двести метров скальной породы не пробить.
Тишина повисла в воздухе тяжелее наших бомб. Каждый переваривал эту информацию по-своему. Толик методично перебирал весь свой богатый арсенал ругательств, начиная с классики и заканчивая авторскими неологизмами. Кроха мрачно смотрел на завал, сжимая и разжимая кулаки – видимо, прикидывал, сколько времени займет разобрать его голыми руками. Мэри проверяла винтовку с механической точностью, хотя все понимали, что против горы камней пули бессильны. Капеллан шевелил губами в беззвучной молитве.
