1. Глава первая
Хочешь скрыться — будь у всех на виду.
Хочешь скрыться — лежи на шезлонге, щедро намазавшись солнцезащитным кремом, прикройся книжкой с провокационным названием «Идиот», подальше от криков, музыки, навязчивых торговцев и аниматоров, озабоченных соотечественников — о, они озабочены всем, что ни возьми: детьми, завтраком, обедом, ужином, нерасторопным гидом, чужим лежаком, — и, пытаясь читать, что все равно бесполезно, слушай, что о тебе говорят.
— Ужасно. До чего неухоженная.
— У нее даже ногти не накрашены. Видела?
— Она на этот тур последние деньги, что ли, потратила?
— Да она себе никого здесь не найдет!
Хочешь скрыться — будь там, где тебя никто не ждет.
Отдавала ли я себе отчет, куда еду? Понимала ли, что сервис не очень и территория так себе? Да, да и да. Разумеется. Все, что мне было нужно, отсутствие внимания. Пересуды — боже, какая чушь, людям надо обо что-то чесать языки, и, хмыкнув, я демонстративно повернула к размалеванной девице томик классика. Девица вгляделась, словно не веря, что кто-то мог так книгу назвать, пробегающий мимо атлетически сложенный аниматор вжал голову в плечи и поспешил исчезнуть, пока не стал жертвой оголодавшей туристки. Я пожала плечами: беги, парень, беги, там, на пляже, их целые полчища… ты знал, куда шел работать, терпи, до конца сезона еще пара месяцев.
На прокаленный солнцем бордюр выскочила мелкая ящерка, сосредоточенно уставилась на меня, замерла, вытянув хвост. Удивительные создания — юркие, верткие, способные на сверхъестественные вещи. Примерно такая же ящерка была на логотипе моей компании, и я посчитала — добрый знак. Редко когда я могу позволить себе хотя бы неделю настоящего отдыха.
Когда я отдыхала последний раз? В старшей группе детского сада? Пожалуй. Потому что на следующий год нас бросил отец, ушел на работу и больше домой не вернулся, и мать осталась с тремя детьми — мной, братом младше меня на год и совсем мелкой еще сестренкой. Ни нянек, ни тятек, ни алиментов, одежда от действительно добрых людей, тесная однушка с древней мебелью, зарплата у матери… с голоду не умереть, но жить по-людски тоже не получалось.
В первом классе я, дойдя по сугробам до холодной девятиэтажки, ставила в подсобке портфель и шла помогать матери. Сметала волосы в пластиковый совок, поднимала упавшие ножницы, став чуть постарше, мыла пол. Клиенты в те времена были не привередливыми, а мастера — просто богами, и какая-нибудь мадам Мясной Отдел боялась нос почесать из-под шуршащей накидки. Люди были и благодарными, и со временем мать научилась не стесняться своей профессии и без стыда смотреть в глаза бабушке: как ты могла? Дочка профессора!
