Глава 1. Сбой
Эйден Келл смотрел на стеклянную капсулу в своей руке. Тонкая, почти невесомая, она поблёскивала под холодным светом лабораторных ламп. Внутри плескалась прозрачная жидкость – Стазис, ежедневная доза, обязательная для каждого жителя Эрадона. Он должен был принять её десять минут назад, но что-то пошло не так.
Сбой начался утром. Автоматический распределитель в лаборатории выдал пустую капсулу, и Эйден, вместо того чтобы доложить о неисправности, сунул её в карман. Протокол требовал немедленного уведомления, но он медлил. Почему? Он сам не знал. Может, усталость. Может, раздражение от бесконечных проверок Совета. А может, что-то другое – едва уловимое, как тень на краю сознания.
Он стоял у рабочего стола, окружённый гудением анализаторов и мерцанием экранов. Лаборатория №17 была его миром: стерильные стены, запах озона, ритмичный стук процессоров. Здесь он разрабатывал новую формулу Стазиса – более эффективную, с меньшими побочными эффектами. Доктор Вейн, его наставница, обещала, что проект сделает его имя в Совете. Но сегодня всё казалось… неправильным.
Эйден взглянул на часы. 07:43. Скоро обход техников. Он сунул капсулу обратно в карман и вернулся к экрану, где графики показывали стабильность молекулярной структуры. Стазис работал безупречно: подавлял нейронные всплески, связанные с эмоциями, оставляя разум чистым, как стекло. Эмоции – пережиток прошлого, источник хаоса. Так говорил Совет, и Эйден верил. Всегда верил.
Дверь лаборатории с шипением отъехала в сторону. Эйден обернулся, ожидая увидеть доктора Вейн с её неизменным холодным взглядом. Но вместо этого вошла девушка. Техник, судя по серой форме и браслету с кодом доступа. Её тёмные волосы были собраны в тугой узел, но несколько прядей выбились, падая на скулы. Она несла ящик с инструментами, но Эйден заметил не это. Он заметил её улыбку.
Улыбку.
В Эрадоне никто не улыбался. Стазис стирал подобные проявления, оставляя лица гладкими, как маски. Но эта девушка – её губы дрогнули, словно она знала секрет, недоступный остальным. Эйден замер. Его сердце, всегда ровное, как метроном, дало сбой – один лишний удар, резкий, почти болезненный.
– Доброе утро, – сказала она, ставя ящик на пол. Голос был спокойным, но в нём звенела нотка, которую Эйден не мог определить. – Распределитель опять барахлит?
Он кивнул, не доверяя своему голосу. Девушка подошла к терминалу, её пальцы забегали по сенсорной панели. Эйден смотрел на неё, пытаясь понять, что происходит. Его мысли путались. Это был не просто сбой техники. Это был сбой в нём самом.
