...Всё так же сохраняя хладнокровие, он встал и женщину к себе привлёк. Их жаркие тела соприкоснулись, разрядом молния разъединила и сочетала вновь! Тогда, вконец осатаневшая от наглости, как ей казалось, жена не сразу сообразила, что к чему. Она растаяла в объятиях мужчины, какого помнила и в то же время ей чужого. А этот незнакомец, её протест не слушая, уверенно проник во мрак таинственной ложбины! Упруго погрузился в её лоно, ключом горячим, пламенея, возжёг всё тело сладострастия огнём! И раз за разом совершая любви желанные движенья, природе подчинил строптивость женскую.
Ушла язвительность, стервозность, что отличает милое созданье от лютой самки, власти вкус познавшей. Исчезла маска, сгинула личина, которая у всякого своя. Как водится, корява и нескладна. Та самая, что оцарапает легко вблизи живущих. Её смахнул волшебный ключ, он детородным органом зовётся и избавляет от коросты. От накипи очистит, но на время. Пока порыву страсти подчинена покорно и не в силах кому-то злобой отплатить. Поэтому, касаясь масками, царапаем друг друга, а часто ненароком, просто походя и в мыслях не имея, каким страданиям подвергли тех, кто рядом. Они страдают первыми...
После того как жена достигла наивысшего пика блаженства и не раз, любовная схватка измотала, женщина обмякла. Полностью утратила силы. Тогда Ангел поднял её на руки и как пушинку бережно отнёс в спальню. А пока укладывал на постель, она едва слышно прошептала:
– Что это было?
В ответ он нежно поцеловал и произнёс:
– Любовь...
Таков урок любви земной. Блажен, учившийся прилежно, кто сей урок усвоил и постиг. Несчастлив тот, кто не сумел его познать. Ему не суждено жить в радости. Тоскливо и полно уныния его существование...
