ГЛАВА ПЕРВАЯ
В небе облака окрасились в багровые оттенки, солнце спешило за горизонт, уступая место второй луне. Вид за окном мгновенно изменился. Кусочек кладбища приобрел зловещий вид на фоне надвигающихся сумерек. Солнечные лучи потускнели и на прощание дотронулись до крыш домов в Слякоти.
Столько усилий, а вид из окна оставался прежним. Неужели всё зря? Нельзя позволять себе предаваться унынию, иначе ничего не получится. Отступить при появлении малейших трудностей – это не по мне. Если я перестану мечтать о лучшем, то и стараться не буду.
Осмотрела пристальным взглядом обстановку комнаты, решая, что поменяю в будущем. По-моему, стол выглядел непрезентабельно. Нужно подобрать подходящий, более массивный. Заметки лежали вперемешку с раскрытыми папками, образуя творческий беспорядок. Зато скрывали потертый лак на столешнице, испещрённой царапинами. Взгляд зацепился за предмет, которого там быть не должно.
Кажется, у меня проблемы.
На столе лежала Книга.
Старинная, с едва заметными потертостями на обложке, но целым переплетом, хорошо сохранившаяся книга, судя по внешнему виду. Вполне обычная и непримечательная. Действительно, истинное Зло не нуждается в спецэффектах, жертвы не смогут по достоинству оценить декорации. Оно действует незаметно и старается не привлекать лишнего внимания, пока не станет слишком поздно.
«Вот и конец...», – промелькнула мысль в голове, и я замерла в ужасе. Выжила после опасного ритуала, чтобы сейчас умереть. Надо было раньше узнать у Эдвина подробнее о Гриморе. Столько всего можно предпринять заранее, но стало слишком поздно.
Я сжалась в кресле и боялась даже пошелохнуться.
Спустя минуту, набравшись смелости, коснулась манофона. Позвать на помощь? Но мне никто не мог помочь. Отключить, чтобы не привлекать лишнего внимания? Пока я раздумывала, Книга – именно так я мысленно её называла, словно в насмешку, внезапно открылась. Несколько страниц перевернулись, а одна вернулась обратно, будто невидимый читатель решил вернуться к интересному фрагменту.
Вжалась в спинку кресла с такой силой, что оно жалобно заскрипело.
Книга исчезла. Снова, только на этот раз я не питала напрасных иллюзий, что навсегда.
Тревожную дремоту прервал звук шагов, быстро приближавшихся из коридора. Дверь отворилась, и мистер Хорт не сразу обратил на меня внимание, только когда я опустила занемевшие ноги на пол. Он выглядел слишком бодрым для предрассветного часа, и мне стало неловко за свой растрёпанный вид.
Он сделал шаг назад, и его рука крепко сжала свёрток. Шелест бумаги привлёк его внимание на долю секунды. Следом рассеянный взгляд исчез и сменился на слегка прищуренный, обозначивший складку на линии графитовых бровей с перламутровым отблеском в свете лампы. Мистер Хорт выглядел человеком, которого застали врасплох. Однако, мне стало неудобно. Он скрестил руки на груди.
