Наконец Денис ушел. Последнее время Лиза с особым нетерпением ждала, когда муж уйдет на работу: он начинал ее раздражать своей дотошностью, щепетильностью во всяких бытовых вопросах. Вообще, мужем его можно было назвать с большой натяжкой. Страсти между ними становилось все меньше, если не считать, за страсть скандалы, которые после нового года возникали с неприятной регулярностью. Денис приревновал ее к Верещагину, лишь за то, что она обнималась с ним на лоджии. Ну выпили много «Conti Pacena», расслабились – с кем не бывает?
Когда захлопнулась дверь за Самариным, Лиза вернулась в спальню, подошла к зеркалу и несколько минут смотрела на свое отражение, оценивая собственную внешность. В свои 27 она была по-прежнему неотразимой: милое лицо с глубокими, серо-голубыми глазами, рыжеватые волосы, и очень аппетитная фигура, проступавшая через легкий домашний халат. В институте ее внимания жаждали самые великолепные самцы факультета, но жизнь странным образом повернулась так, что досталась она Денису – этому зануде, помешанному на работе, жизнь с которым с каждым месяцем навевала все больше скуки.
– Офисный планктон… – произнесла Лиза вслух. Так пренебрежительно она называла его перед подругами. Да, планктон… Хотя, если быть честной, то до замужества она перед теми же подругами называла его «IT-акулой», а себя не иначе как рыбкой, которую Денис собирается съесть. Все это было давно и об этом и пора забыть. А пока у Елизаветы Самариной имелось три выходных, и она хотела провести их с максимальным удовольствием.
Устроившись на диване, она открыла книгу Эрли Моури «Опасные игры с реальностью», и вернулась на две главы назад. Выбор автора не был случайным: Лиза неплохо знала Эрли: познакомилась с ним в Интернете несколько лет назад, начала переписываться.
Пролистав книгу назад, госпожа Самарина, вернулась к восьмой главе и подумала, как бы на месте Ирины поступила она сама. Что случилось бы с ней, если бы вдруг она очутилась совершенно в ином мире, допустим, на том же Флагруме? Она, слабая, во многом избалованная девушка, смогла бы там выжить, приняв те правила игры? Вот самое простое, сделала бы она минет незнакомому мужчине ради того, чтобы заработать немного денег на еду? Вопрос, казалось бы, простой и пошлый, однако помимо морали в нем кроется много чего иного, особенно когда понимаешь, что на кону твоя жизнь. Если ставки высоки, то упрямство и самые незыблемые ценности приобретают иной вес.
Задаваясь этим вопросом и ставя себя на место Ирины, Лиза пока не могла дать себе ответа. Пожалуй, ни разу в жизни она не испытывала голода продолжительное время и никогда не оказывалась в ситуации, когда смерть ходит рядом. Проще всего отмахнуться и сказать: «Нет! Глупости все это! Я не такая! Я никогда не стану игрушкой мужчины за деньги!». Но стоило представить себя там, в чужом мире, представить те страдания, которые Ира пережила, и о которых сообщил Эрли, как ответ уже не казался таким однозначным.
