Динь-дон. Перезвон десятков маленьких колокольчиков огласил залы, коридоры, прогулочные дорожки, купальни и кабинеты лекарей. Два пополудни, время обеда. Гости и персонал медицинского центра ручейками стекались к столовой.
Я вынырнула из теплого минерального источника, и услужливая горничная, приставленная ко мне на время пребывания в центре, проворно подлетела к самым ступенькам купальни, подавая теплый пушистый халат.
Свежий воздух ранней весны приятно холодил разгоряченную бурлящей в источнике лечебной водой кожу. Кутаясь в мягкую шерсть, я с наслаждением разглядывала купальню, белесый пар, поднимавшийся от воды, длинные ветви раскидистой ивы с набухшими почками. На сердце после всех волнений конца зимы было, наконец, тихо и спокойно.
Три недели, проведенные в медицинском центре на высокогорье, не только затянули мои раны и восстановили вычерпанный дочиста магический резерв, но и почти вернули мир в душе. После гибели мстительного зельевара Арджеро, чьи козни чуть не стоили жизни мне и всем обитателям поместья лорда Майло Кастанелло, моего супруга, я снова начала робко задумываться о возможном счастье. И хотя многое все еще оставалось нерешенным, а прошлое было покрыто мраком, мне казалось, что ответы непременно найдутся. Ведь впервые я была не одна.
В единственном коротком письме, которое я получила от лорда Кастанелло за эти три недели, он сообщал, что поместье практически восстановлено после пожара, а от гаража, напротив, «пришлось избавиться», поскольку лорд пока так и не получил новый экипаж из Ромилии. «Мелия и Лоисса разбили на его месте прекрасный цветник», – приписал он, и я, перечитывая письмо, всякий раз не могла удержаться от улыбки, представляя, с какой мстительной радостью Мелия, должно быть, избавлялась от малейших упоминаний о зельеваре, чуть не убившем ее дочь.
Закопать подпольную лабораторию казалось мне разумным решением. За совершенные преступления погибшего зельевара невозможно было осудить, а значит, существовала вероятность, что лабораторию, поджог и отравления доброжелательные законники могли привычно повесить на меня. Что в итоге означало бы крупные неприятности для лорда Кастанелло.
«Но кое-что из старого гаража я оставил на случай, если вам будет интересно взглянуть». Скорее всего, речь шла об ингредиентах для зелий – я искренне надеялась, что от банки с ядовитым порошком циньи, которую я швырнула в лицо Арджеро, не сохранилось ни крупинки – и документах. Там могло обнаружиться что-то, способное вывести нас на таинственного покровителя опасного зельевара.
